В такую погоду хочется быть или бородатым писателем, просыпаться после обеда, заваривать в турке крепчайший кофе, наливать его в крохотную чашечку с маленькой щербинкой (но чашка с историей, её не выбросишь), стоять у залитого дождем окна, мысленно общаясь со своими персонажами, потом выкурить сигарету без фильтра и сесть за старую, с вечно западающей буквой Н, печатной машинкой. И по мере наполнения пепельницы, стопочка листов справа будет увеличиваться. Потом большой рыжий кот, одноглазый бандит, наводящий страх на всю кошачью округу, запрыгнет на стол, напомнив о себе и о том, что пора сделать перерыв.

Дождь в окне по-прежнему будет заливать этот кричащий в агонии мир.

Или быть городской сумасшедшей. И уже накануне этого Всемирного потопа почувствовать беспокойство.
От этого ходить по квартире в поисках чего-то неизвестного, но очень, очень важного. Не найдя, отчаяться, но через секунду, услышав первые удары сильных, уверенных в себе, капель, вплести в волосы разноцветные ленты и выбежать на улицу.
И кружиться там, подставляя своё глупое, но чистое лицо каплям дождя, и петь, петь только ей понятные песни.

Нет? Не хочется? Хм. У вас какой-то неправильный дождь

Nataliya Drovosek